Интервью с актерами сериала "Кухня" Михаилом Тарабукиным и Сергеем Лавыгиным

У нас появляются новые персонажи и сохраняются все интриги. Сценаристы – молодцы: казалось бы, третий сезон, пора исписаться. Но им удается поддерживать и даже улучшать то, что они придумали в начале нашей истории. Второй сезон получился интереснее, чем первый, а третий, я надеюсь, будет еще более совершенным.

Это действительно так. Мне кажется, наши с Мишей Тарабукиным персонажи тем и хороши, что могут появляться абсолютно в любой момент и в самом неожиданном виде. Если Федя, скажем, прыгнет с парашютом или погрузится в Марианскую впадину, это будет очень в его духе. Он человек-загадка, и зрители это прекрасно понимают.

Про Сеню тоже мало что известно, но это и хорошо. Я уверен, что на каждой кухне есть такой повар. Не в том смысле, что он то хитрит, то ворует, нет. Меня, кстати, часто спрашивают, как я отношусь к тому, что Сеня ворует…

Я не могу его обвинять, я его защищаю. Дело в том, что воровство для Сени – это вид спорта, охота, игра. Не сказать, что он колоссально обогащается от спертого килограмма мяса. Ему интересно не украсть, а чисто по-кошачьи спереть, стибрить…

Сеня – добрый, компанейский, трусоватый… Он обожает авантюры и одновременно панически их боится (улыбается). Пусть это прозвучит громко, но Сеня – это некая выжимка, сбор разных черт характера. И все его подколы – не злые, не чтобы обидеть, а чтобы проверить на юмор. Они потому с Федей и сдружились, что Федя эту проверку прошел. Я кстати уверен, что в жизни Федя и Сеня – лучшие друзья.

Мы действительно сдружились. При том, что ни я ему, ни он мне не понравились, когда мы встретились на самой первой читке. Мишка – шумный, громкий, требует к себе много внимания. Мне он показался каким-то разрушителем. Но потом мы чудным образом друг друга дополнили, совсем как Федя и Сеня (улыбается). Дмитрий Юрьевич постоянно шутит, что персонажи нас с Мишкой уже съели.

Знаете, у нас был случай в Геленджике: мы с Мишкой куда-то шли и начали оживленно о чем-то спорить. Мимо ехали люди на велосипедах, посмотрели на нас, послушали и сказали: «Вы же не играете ничего в сериале, вы реально такие»… Мы, конечно, начали доказывать обратное, что мы вообще другие и хватит нас сравнивать… И чем активнее мы оправдывались, тем больше становились похожи на своих персонажей (улыбается)… Так что отчасти Дмитрий Юрьевич прав…

Мы иногда созваниваемся, обсуждаем футбол, поздравляем друг друга с праздниками. Со съемок во Франции Дмитрий Юрьевич каждому из нас привез поварской колпак с надписью «petit chef», что с французского переводится как «маленький шеф».

Франция – это действительно подарок судьбы. Мы много гуляли, ездили на машине в Брюгге… Вообще, надо чаще смотреть по сторонам и отдавать себе отчет в том, что вокруг – здесь и сейчас – происходит сказка. И еще – не бояться мечтать, ведь то, чего ты очень сильно хочешь, со временем материализуется.

Много о чём… Например, я мечтал стать актером. Оформилась эта мысль лет в четырнадцать, но задолго до этого она витала в воздухе: я смотрел кино и мультфильмы по сто раз, и мне невероятно хотелось попасть в эту жизнь…

Я хотел быть персонажем из кино, который живет такой сказочной жизнью. Помню пионерский лагерь, в котором попал в кружок актерского мастерства. Мы делали этюды, имели успех, народ смеялся, и это было очень приятно...

Да, я играл ученика пилота. По сценарию, пилот терял сознание прямо в кабине самолета, и всё это вытекало не в драматический, а в чисто комедийный жанр. Мы показали этот этюд один раз, потом другой, затем нас просили показывать его на всех праздниках, и мы всегда имели неизменный успех. Видимо, тогда я и поймал эту «заразу»: ты выступаешь – тебя все любят (улыбается). Конечно, это было еще детское. Хотя подобные «бонусы» профессии всегда приятны.

Да, это было после скетч-кома про врачей. Я опаздывал в театр, как вдруг какой-то мужчина остановил меня фразой: «Спасибо, доктор!». Я совершенно не сообразил, в чем дело. «Спасибо вам за вашу передачу!» – уточнил прохожий, видя, что я не понимаю. «А, в этом смысле!» – наконец догадался я и, совершенно окрыленный, полетел дальше.

Конечно. Как-то раз в пятницу вечером мы пришли в кафе, которое оказалось полностью забито. “Извините, мест нет!” – с порога заявили нам, а потом, когда узнали в нас артистов “Кухни”, посадили в отдельную кабинку, за столик, забронированный для хозяина этого кафе. Пустячок – а приятно. Значит, мы делаем что-то такое, за что хочется ответить улыбкой, добром… Так, когда мы были в Геленджике и каждый вечер ужинали в одном и том же кафе, нам приносили комплимент от шеф-повара: то мороженое, то клубнику со сливками… Это было приятно.

Да. Язык можно проглотить, настолько это вкусно. Я пробовал молекулярный говяжий суп с тремя маленькими дольками чего-то… Ел потрясающую телятину, которая растворялась на языке, ее даже не нужно было жевать.

Да, мне досталось несколько десертных капель размером с пятирублевую монету. Они выглядели как мармелад, а по вкусу были как свежие ягоды.

В третьем сезоне, как и в полном метре «Кухни», Сеня частенько горит. Причем – совсем как в поговорке «На воре и шапка горит» – горит Сеня из-за своего спортивного воровства (улыбается). Вот такая кармическая расплата. Если говорить о моих ощущениях, я горю уже совершенно спокойно, потому что за все время съемок сериала проделывал этот трюк четыре или пять раз.

Конечно, настоящий. Технология такая: под низ надеваешь противопожарный костюм, сверху – свою одежду, затем – специальный фартук. Мне даже жарко не становится. За кадром, конечно, стоят люди с огнетушителями и тут же меня тушат. Единственное, когда горел живот, нужно было отворачиваться, чтобы не обжечь лицо горячим воздухом. Как я только не горел! И спереди, и сзади, и на полу, и на асфальте, и даже на бегу. Можно в актерской анкете отмечать умение гореть как особый навык (улыбается).

Да (улыбается). Но Сеня за дело получает: ему то палец отрежет, то он в больницу с отравлением загремит... Бог – не Тимошка, видит немножко. Словом, не надо воровать (улыбается).

Я испытывал большой интерес к профессии врача. И испытываю его до сих пор, иногда даже смотрю реальные операции на YouTube (улыбается). Причем меня так сильно засосало, что на 25-летие друг подарил мне медицинскую энциклопедию. Я прочел её всю, некоторые статьи – не по одному разу, и теперь считаю себя домашним доктором (улыбается).

Нет, я даже не знаю, откуда это мое «хобби».

Нет. Родители – физики и математики, брат занимался спортом, а потом – бизнесом. Хотя, моя мама в детстве занималась в театральном кружке – может быть, мне что-то передалось от нее…

Михаил Тарабукин - Федя
Специалист по рыбе. Держит себя как бывалый моряк закаленный суровой морской стихией. Любит рассказывать различные байки, которые начинает со слов: «У нас на флоте…». Федя спец по рыбным блюдам и настоящий профи по приколам и розыгрышам.

Дело в том, что персонажи Федя и Сеня находятся вне времени. Поэтому мы с Сережей Лавыгиным, который играет повара Сеню, валяли дурака – примерно так же, как в первых двух сезонах (улыбается).

Да, у Феди там весьма интересное развитие. Интрига заключается в том, что Федя окажется совсем не тем, за кого себя выдает… Но больше ничего не скажу – подвесил тяжелую гирю интриги, и пусть теперь зрители ждут, когда своим весом эта гиря оборвет веревочку, на которой подвешена (улыбается).

Это было любопытно и весело: нас поселили возле знаменитого Мулен Руж. По вечерам, возвращаясь в номер, можно было наблюдать весьма интересных персонажей… Копилка моего актерского опыта заметно пополнилась. Я благодарен нашим продюсерам за такое решение: если бы нас поселили, скажем, около Эйфелевой башни, это была бы попса.

Никакой французской кухни, я считаю, не существует. Просто французы используют много морепродуктов, но они также присутствуют в кухнях Японии, Италии, Испании… Да, и еще во Франции любят устриц, но плавающих в кости соплей мне, человеку крестьянскому, не понять (улыбается). На мой взгляд, французская кухня – это отличное вино. Поскольку я фанат красного сухого вина, я с удовольствием его дегустировал.

Да. На Новый год мне подарили мультиварку – оказалось, потрясающая штука. Самое простое филе индейки или цыплёнок получаются невероятно вкусными. А какую я паэлью с морепродуктами приготовил – это что-то. В общем, всем рекомендую обзавестись мультиваркой – на самом деле полезная вещь.

Нет. Мне как не нравились московские и питерские рестораны, так и не нравятся. Это полная ерунда: дорого и невкусно. Я не ханжествую, не пытаюсь оппозиционно мыслить и кого-то осуждать, но я действительно не вижу смысла в посещении этих ресторанов с целью вкусно поесть. Посидеть с друзьями и пообщаться – да, получить удовольствие от еды – нет.

Да. Наши ребята могут сделать красиво буквально из ничего. Они создают настоящие визуальные шедевры. Но так как это больше вопрос декора, каких-то тонкостей и рецептов я не выспрашивал. У нас все-таки не кулинарное реалити-шоу, а кино. Наш сериал – не про еду, а про человеческие отношения. Хотя внимание к деталям, безусловно, важно, и наши сценаристы подходят к этому вопросу серьезно и внимательно.

Как ни странно, самые дружеские отношения у меня сложились с тем же Сережей Лавыгиным – все совсем как в кино. Зрителям, наверное, было бы интереснее, если бы я закрутил роман с кем-то из наших актрис, но случилось как случилось (улыбается). Я вообще скучный человек, правда. Не являюсь оппозиционером, не хочу на Болотную площадь и на Сахарова, не смотрю телеканал «Дождь», не проповедую здоровый образ жизни, не женат и не собираюсь… В свободное время пью вино и смотрю кино – вот и все мои увлечения. Да, еще в парке иногда подтягиваюсь и отжимаюсь.

По большому счету, это получилось случайно. В детстве я рос болеющим ребенком, который был постоянно освобожден от уроков физкультуры и труда. Позже выяснилось, что я абсолютно бездарен в точных науках. И к одиннадцатому классу мы с мамой поняли, что идти мне некуда: ни талантов, ни увлечений, ни денег, ни блата. Все изменилось в один момент: когда класс начал готовиться к выпускному вечеру, я почему-то активно включился в этот процесс. Я стал абсолютным форвардом и даже на один вечер стал звездой стенд-апа, хотя никогда не смотрел КВН. Глядя на все это, моя мама, сидевшая в зале вместе с родителями других выпускников, решила, что я, пожалуй, могу попробовать поступить в театральный вуз…

Никакого. Она простая женщина, которая много лет работала в школе детским врачом.

Да. Я выучил стихотворение, басню и прозу и пришел поступать в Щукинское училище. Больше никуда не показывался – меня сразу взяли.

О, это долгая история… Я никогда не видел своего отца. Родители разошлись, когда мне было два года, и я папу, конечно, не помнил. Но мама не говорила мне, что он летчик, который погиб при выполнении спецоперации, нет… Я знал, что папа у меня есть. Он все это время жил в Германии. Мой папа – выдающийся музыкант, талантливый баянист и пианист, лауреат множества конкурсов. У меня есть мечта: записать с отцом диск и назвать его, например, «Тарабукин-Тарабукин». Я бы пел, а папа бы играл на музыкальных инструментах…

Да. Два года назад отец вышел со мной на связь и пригласил к себе в Германию. Мы встретились в аэропорту Берлина, обнялись так, как будто расстались только вчера, и поехали обедать.

Конечно, у него были мои координаты, но он звонил по старому городскому телефону в квартиру, с которой я давно съехал… Других способов связи со мной отец не знал – он такой ретроград… За те два года, что мы общаемся, я познакомил его со смартфоном, скайпом, социальными сетями…

Да. Более того, после того, как к отцу слетал я, к нему отправилась мама. И, спустя двадцать лет, они снова поженились. Сейчас мои родители живут в Берлине… Мы стараемся быть на связи: мама максимально погружена в мою работу, она постоянно звонит, интересуется, как у меня дела, смотрит все проекты с моим участием. У папы есть коллекция дисков с фильмами, в которых я снимался… Я кстати считаю, что мой отец преуспел в своей профессии намного больше, чем я – в своей. Он более талантливый музыкант, чем я – артист. Абсолютный фанат своего дела.

Я понял, что со мной происходит, только к концу третьего курса. Так случилось, что у меня был очень плохой педагогический состав. Мне не повезло ни с педагогами, ни с курсом. Так что сейчас я активно наверстываю. Всему, чему я научился, я научился на съемочных площадках. По насыщенности и полезности съемки заменили мне четыре года учебы в институте. Я благодарен судьбе, что мне везет на партнеров и режиссеров, которые так много мне дают…

Разумеется. Количество талантливых людей, занятых в этом проекте, на квадратный метр просто зашкаливает. Это не съемочная площадка – это бахча. «Кухня» – это мега крутой проект, поэтому неудивительно, что он так популярен: над его созданием работают действительно профессиональные и очень талантливые люди.